
В этой спальне с пробковым полом, тишина плескается, как волны на берегу, а занавески, словно нежные облака, обнимают кровать. Здесь стены шепчут о далеких тропических городах, а каждый элемент — как кусочек мозаики, готовый к перетасовке в бесконечном танце пространства.
В этой спальне с пробковым полом, тишина плескается, как волны на берегу, а занавески, словно нежные облака, обнимают кровать. Здесь стены шепчут о далеких тропических городах, а каждый элемент — как кусочек мозаики, готовый к перетасовке в бесконечном танце пространства.